Что такое отрицательная процентная ставка по депозитам. Отрицательная ставка по депозитам – новая реальность? Почему ЦБ против

Датчанин Ханс-Петер Кристенсен вместо того, чтобы платить проценты по взятому 11 лет назад ипотечному кредиту, в последнем квартале сам получил от банка 249 датских крон ($38). Дело в том, что на конец 2015 г. процентная ставка по его кредиту, не учитывая комиссионные сборы, составляла -0,0562%. «Мои родители сказали, что я должен повесить эту квитанцию в рамку, чтобы доказать будущим поколениям, что такое происходило на самом деле», - говорит Кристенсен.

Около четырех лет назад Центробанк Дании установил отрицательные процентные ставки, и кредиторы и заемщики по-прежнему пытаются к этому привыкнуть. Дания – не единственное место, где центробанки проводят такие эксперименты. Европейский центробанк и Банк Японии с помощью отрицательных ставок пытаются стимулировать экономику, а Швейцария и Швеция, подобно Дании, используют их для корректировки курса национальных валют по отношению к евро. Но Дания, где ключевая процентная ставка сейчас равна -0,65%, сделала ее отрицательной раньше других. В соседней Швеции Центробанк опустил ставки ниже нуля в феврале 2015 г., а ЦБ Норвегии пока еще не сделал этого, но рассматривает такую идею, чтобы стимулировать экономику, пострадавшую от низких цен на нефть.

Опыт Скандинавии дает экономистам шанс изучить последствия введения отрицательных процентных ставок – явления, долгое время считавшегося немыслимым. И уже возникает беспокойство по поводу побочных эффектов: люди не могут заработать проценты по банковским вкладам; у банков проблемы с маржой; бум на ипотечном рынке заставляет беспокоиться о негативных последствиях в случае роста ставок. «Если бы несколько лет назад вы сказали, что такое произойдет, вас бы приняли за сумасшедшего», – говорит Торбен Андерсен, профессор Орхусского университета и один из советников правительства по экономике.

И в Дании, и в Швеции власти обеспокоены, что домохозяйства наберут кредитов, которые не смогут выплатить, если ставки вдруг вырастут или цены на недвижимость упадут. «Это опасно, – говорил в интервью председатель шведского Центробанка Стефан Ингвес. – Наше население много занимает, очень много. Это нужно рано или поздно изменить».

У скольких датчан отрицательные ставки по ипотеке, неизвестно, поскольку банки редко раскрывают подобную информацию. По данным Realkredit Danmark, одного из крупнейших ипотечных кредиторов страны, в прошлом году у него было 758 таких заемщиков. Ханс-Петер Кристенсен, работающий финансовым консультантом, приобрел свой дом в окрестностях Ольборга за 1,7 млн крон ($261 000) в 2005 г. Затем он неоднократно договаривался об изменении условий ипотеки после снижения ставок. Впервые ставка по его кредиту опустилась ниже нуля летом 2015 г., но из-за комиссионных сборов Кристенсен все равно платил небольшую сумму помимо основного долга.

Оборотная сторона сложившейся ситуации в том, что банки не платят проценты по большинству вкладов. Поэтому датчане используют инвестиции в недвижимость как альтернативный вариант, говорит Кристенсен. В 2013 г. вместе с тремя другими инвесторами он приобрел 10 небольших квартир за 9,7 млн крон, заняв 8 млн крон. Ставка по ипотеке была хоть и не отрицательной, но очень низкой. Подобные инвестиции оживили жилищный рынок Ольборга, который находился в спячке после кризиса 2008 г. «Люди чувствуют, что должны использовать деньги, поскольку те очень дешевы», – отмечает Микаэль Сойбигге из Nordjyske Bank. Но он предупреждает, что некоторые инвесторы переоценивают свои возможности и не смогут выплатить кредиты, если ставки поднимутся до 2-3%.

Центробанки Дании и Швеции опасаются финансового кризиса, если на рынок недвижимости хлынет слишком много инвестиций. По данным Ассоциации ипотечных кредиторов Дании, в Копенгагене недвижимость подорожала на 5,5% в годовом выражении в IV квартале 2014 г. и на 14,5% в IV квартале 2015 г. Согласно Svensk Maklarstatistik, в Стокгольме недвижимость подорожала на 10% в 2014 г. и на 17% в 2015 г.

По словам Ингвеса, в Швеции соотношение долга домохозяйств к распологаемому доходу достигло примерно 175%. Некоторые крупнейшие шведские банки уже были на грани коллапса, когда лопнул пузырь на местном рынке недвижимости в 1992 г. Центробанк Швеции просил у парламента полномочия, чтобы взять ситуацию под контроль, говорит Ингвес, но в 2013 г. их получило Управление по финансовому надзору Швеции. Как утверждает его руководитель Эрик Тедеен, главной причиной бума на рынке недвижимости стали действия Центробанка, а не слабое регулирование: «Низкие процентные ставки представляют собой риск, потому что стимулируют кредитование и могут повысить уровень принятия риска».

Перевел Алексей Невельский

Отрицательные ставки стали реальностью современного финансового мира еще несколько лет назад. Мечтая о финансовой стабильности, многие россияне даже не предполагают, какие удивительные (на наш сегодняшний взгляд) формы она обретает в благополучных странах. Там, в почти безинфляционной экономике вкладчики бывает не получают доход от своих банковских вложений, а наоборот – иногда сами платят банку за услугу хранения денег на счете. Доберется ли новая реальность до России, и при каких условиях это станет возможным?

Смелые эксперименты

Собственно, человеческая история уже знала времена, когда при принятии на хранение капитал его «сторож» брал за свои депозитные услуги вознаграждение с владельца. Так начиналось банковское дело много веков назад, когда единственной резервной валютой служило золото. Уже в наше время впервые теоретизировал идею отрицательного депозитного процента на уровне государства немецкий экономист начала XX века Сильвио Гезелль. Его модель свободных денег предполагала небольшую регулярную плату гражданами государству за денежную эмиссию (в качестве платы за госуслугу). Впрочем, ссудный процент при этом обнулялся совсем. Деньги, таким образом, переставали служить средством сбережения, ускоряя свой оборот в экономике.

И хотя вполне успешный практический эксперимент «по Гезеллю» проходил на территории нескольких австрийских городов в 30-40-х годах прошлого столетия, все же современные экономисты еще 10 лет назад считали немыслимым, что отрицательные ставки станут реальностью XXI века. Идея финансового демереджа и сейчас заставляет многих крутить пальцем у виска. В сознании большинства из нас в лучшем случае укладывается как минимум нулевая ставка. Однако национальный банк Швеции – Риксбанк в 2009 году стал первым современным ЦБ, который стал брать у своих подопечных кредитных учреждений плату за принятые от них на корсчета деньги, т.е. ввел, таким образом, отрицательную депозитную ставку на уровне минус 0,25% годовых. Что, впрочем, еще не означало однозначной и моментальной экстраполяции отрицательной доходности на банковские вклады для граждан и корпораций.

Страны и ставки

С тех пор шведскую модель постепенно берут на вооружение Центробанки других экономически развитых стран, которые, понаблюдав немного за пионером, в 2012-2016 годах стали внедрять экстраординарные методы у себя дома. Отрицательную ставку уже опробовали (вслед за Швецией) Швейцария, Япония, Дания. Однако их ключевые ставки не стоят на месте, они меняются (на российский взгляд почти незаметно – на сотые или десятые доли процента), иногда всплывая и до положительного уровня чуть выше нуля.

Если говорить об опыте общеевропейского ЕЦБ, то два года назад он впервые опустил свою депозитную ставку с 0% до минус 0,1%, одновременно поддерживая базовую ставку в границах 0,15-0,25%. Около нуля колеблются положительные еще пока банковские ставки Канады, США, Великобритании, Норвегии… Их регуляторы только присматриваются к чужому опыту. При этом уже встречаются американские и европейские гособлигации с отрицательной доходностью (получается, что инвесторы доплачивают правительствам за хранение своих капиталов). Оглянувшись немного назад, мы увидим, что японский регулятор еще задолго до шведских новаций несколько лет подряд в 2001-2006 годах держал свой депозитный процент на нижнем уровне 0,1%, даже не мысля, что зайдет когда-нибудь в отрицательную зону.

Зачем государству отрицательные ставки?

В чем же причина столь удивительной процентной политики? Неужели у западных банков появилось настолько много денег, что они решили настроить против себя вкладчиков, а заемщиков подкупать небольшой комиссией, вместо того, чтобы зарабатывать на кредитном проценте? Ведь политика отрицательных процентов Центробанка не сразу, но постепенно переносится и на отношения между коммерческими банками и их клиентами.

Чтобы понять – вспомним, в каких условиях начал свой смелый эксперимент шведский Риксбанк. 2009-й – это год продолжающего бушевать мирового финансового кризиса, во время которого инвесторы потеряли доверие и перестали вкладываться в реальную экономику, запрятав свои капиталы в тихие, безопасные банковские депозиты. Почти нулевая инфляция вообще переросла в дефляцию, которая к тому моменту достигла, в частности, в Швеции уровня минус 0,9%. Экономика в ответ перестала расти: помимо ВВП, перестали расти зарплата, количество рабочих мест, спрос на товары и услуги. Упал спрос и на кредиты, поскольку потенциальные заемщики испугались, что кризис помешает им в будущем рассчитаться по долгам. В банках копилась невостребованная ликвидность, почти переставшая работать и приносить прибыль.

Требовались меры, стимулирующие экономический рост. Для перезапуска экономики теоретики высчитали эффективную норму целевого уровня инфляции близкого к 2% годовых (как это ни странно звучит для россиянина, шокированного уже только тем фактом, что инфляцию в некоторых странах намеренно поднимают с отрицательных значений). При этом национальная валюта должна оберегаться от резких колебаний курса, что непросто. Экономисты полагают, что введение отрицательного кредитного процента подтолкнет граждан и корпорации кредитоваться, забыв страхи потери платежеспособности. Отрицательная же депозитная ставка, возможно, заставит людей вывести капиталы из безрисковых банковских вкладов, чтобы инвестировать в реальный бизнес, например, в строительство недвижимости. Таким образом должен начаться долгожданный рост добавочной стоимости, который принесет и прибыль инвесторам.

Что заемщику хорошо – то вкладчику плохо

Понятно, что пока не каждый западный банк смело переносит политику отрицательных ставок на взаимоотношения со своими обычными клиентами, как это делает госрегулятор с поднадзорными кредитными учреждениями. Не каждый частный банк готов платить заемщикам или брать плату со своих вкладчиков. Но посмотрим, как это происходит в жизни на пока немногих известных примерах.

Почти четыре года назад ЦБ Дании ввел отрицательную базовую ставку (аналог нашей ключевой), которая на сегодня изменилась до минус 0,65% (при инфляции в 2014-2015 годах плюс 0,6%). Один обычный датский ипотечник, взявший более 10 лет назад жилищный кредит, был сильно удивлен, когда в конце прошлого года банк выплатил ему небольшую премию, вместо того, чтобы в очередной раз начислить кредитные проценты. При этом плавающая годовая ставка ипотечной программы его банка составляла примерно +0,56% годовых в этот момент. Впрочем, по ипотечному договору клиент должен регулярно оплачивать банку дополнительные комиссионные сборы.

Точно не установлено имя того европейского банка, что первым начал взимать со своих вкладчиков процент за хранение денег. Журналисты предполагают, что это была одна из швейцарских кредитных организаций. Говорят, отрицательная депозитная ставка начисляется там на суммы более 10 млн швейцарских франков. По другим же сведениям минимальный порог составляет только 100 тысяч CHF, но уже в нескольких банках. Введение отрицательного процента для вкладных операций сейчас обсуждают во многих европейских странах, в т.ч. в далекой от тотального благополучия Испании.

Побочные эффекты

Похоже, платные депозиты – пока головная боль для богатых VIP клиентов. Именно их крупные суммы трудно полностью перевести в кэш, запрятав всё, например в сейф. Издержки обналичивания могут оказаться дороже, чем отрицательный процент. Среднее же население такая ставка, возможно, не затронет. Граждане экономически развитых стран давно привыкли к почти нулевым ставкам. Их вклады зачастую прирастают лишь на десятые доли процента, примерно равные нашим ставкам вклада «до востребования».

Также пока непонятно – как долго будет продолжаться эра отрицательных ставок, насколько она эффективна и применима ли к разным экономикам. Ведь попутно обострились проблемы, которые не всегда решаются быстро и успешно. Например, почти нулевой кредитный процент может привести к очередному кредитному пузырю на рынке недвижимости. Впрочем, есть основания полагать, что западные ЦБ найдут разумное решение и сумеют вовремя развернуть денежно-кредитную политику в нужную сторону.

Возможны ли отрицательные ставки в России?

Российские вкладчики могут не бояться «платных» вкладов еще долго. Высокий уровень инфляции, да и другие многочисленные риски отечественной экономики, пока не дают основания вводить у нас номинально отрицательные ставки. К тому же, одним из условий возникновения «хорошей» дефляции является сокращение издержек производства (например, вследствии внедрения IT технологий), а не падение платежеспособного спроса населения.

Но де-факто, проблемы наших вкладчиков хоть и лежат несколько в другой плоскости, всё-таки заставляют бояться уменьшения ценности сбережений со временем. Например, известен дисбаланс между ставкой вклада и индексом роста цен, когда инфляция съедает стоимость вложенных денег иногда больше, чем депозитный процент покрывает это обесценивание. И не всегда валютные вклады (низкие ставки которых уже приближаются к европейским) спасают от инфляции и девальвации. Особенно учитывая резкие скачки курса рубля вверх-вниз и намерение властей не допустить укрепления рубля, чтобы не увеличить дефицит российского бюджета, сильно зависимого от экспорта углеводородов.

Эксперты предполагают, что тенденция снижения депозитных процентов в российских банках в этом году будет продолжаться. Впрочем, не до отрицательных значений хотя бы номинально. Председатель Банка России опасается, что инфляция в РФ (подсчитываемая Росстатом) надолго зависнет на уровне 6-7% годовых. Целевым ориентиром по инфляции для ЦБ служит усредненная цифра 4% к концу 2017 года. А некоторые независимые экономисты предсказывают начало роста отечественной экономики не раньше 2020 года, и то при определенных условиях.

Оксана Лукьянец, эксперт Вкладвбанке.ру

Банк Японии ввел отрицательную процентную ставку на новые депозиты, которые японские банки размещают в ЦБ. Эта мера должна стимулировать рост экономики

Здание Центробанка Японии (Фото: AP)

29 января Банк Японии объявил, что вводит отрицательную процентную ставку на избыточные резервы, а именно на новые депозиты, которые кредитные учреждения размещают в ЦБ. Ставка, которая сейчас составляет 0,1% будет до -0,1%. Сокращение депозитной ставки до отрицательных значений делает невыгодным для банков размещение средств на счетах Центробанка — вместо того чтобы получать доход, они вынуждены платить регулятору. Предполагается, что в таком случае средства, вместо того чтобы поступать на счета ЦБ, будут инвестированы в экономику.

Отрицательная ставка будет применяться только к тем резервам, которые Банк Японии начисляет коммерческим банкам в ходе новых раундов выкупа ценных бумаг у финансового сектора. По уже существующим резервам, которые, по оценке The Financial Times, достигают $2,5 трлн, по-прежнему будет действовать процентная ставка 0,1%. Bloomberg пишет , что новые правила начнут действовать с 16 февраля.

ЦБ также будет скупать гособлигации, бумаги фондов, инвестирующих в недвижимость, а также биржевых фондов с целью расширить денежную базу.

Одновременно с вводом отрицательной процентной ставки для части избыточных резервов Банк Японии сохранил программу выкупа ценных бумаг. Она достигает ¥80 трлн ($666 млрд) в год. Агрессивные монетарные меры призваны стимулировать инфляцию. Банк Японии намерен довести ее до 2% в год — уровня, считающегося оптимальным для развитых стран. По прогнозу организации, эта цель достижима к периоду между мартом—октябрем 2017 года. В декабре 2015 года уровень годовой инфляции составлял 0,2%. Повышение инфляции, в свою очередь, должно будет стимулировать рост экономики, которая в Японии в последние годы стагнировала и лишь в последнее время начала демонстрировать признаки восстановления.

По уточненным данным, в третьем квартале 2015 года ВВП страны вырос на 1% в пересчете на годовую динамику. Но промышленное производство, согласно статистике Минэкономразвития Японии, в декабре снизилось на 1,4%.

Сверхмягкая монетарная политика Банка Японии расходится с действиями Федеральной резервной системы США. В середине декабря прошлого года ФРС впервые за девять лет повысила ключевую ставку. До этого ФРС отказалась от масштабных интервенций на рынке ценных бумаг. Таким образом, политика «количественного смягчения» (низкая ключевая ставка и выкуп ценных бумаг), которая действовала в США с 2009 года, была завершена.

Напомним, что с 27 октября 2014 года эта процентная ставка находилась в Швеции на исторически низком уровне: 0%. Теперь она "на минусе".

Одновременно Riksbanken покупает государственных облигаций на 10 миллиардов крон, и готов купить больше, сказано в пресс-релизе центробанка.

Аналитики Риксбанка предполагают, что низкая инфляция, которая в декабре была на уровне минус 0,3 % - по темпу развития за год, возможно, уже достигла, так сказать, "дна", и теперь начнет подниматься. В любом случае, до цели - 2 % инфляции в год - еще далеко.

Анализируя ситуацию в окружающем мире, Риксбанк делает вывод, что мировая экономика "приходит в себя" после финансового кризиса, но медленно. С декабря прошлого года, однако, повысился риск ухудшения развития экономики. В частности, падение цен на нефть, которое может положительно сказаться на росте производства, с другой стороны - ведет к низкой инфляции в глобальных масштабах. Ситуация в Греции тоже не добавляет уверенности в тенденциях развития мировой экономики.

В том, что касается конкретно Швеции, то здесь Риксбанк считает, что росту производства способствуют как низкие цены на нефть, так и слабый курс шведской кроны, и низкая процентная банковская ставка. По мнению банка, ВНП Швеции будет расти быстрее, а рынок труда укрепится.

Что повлечет за собой эта "минусовая рента" для жителей Швеции: Что будет с банковскими кредитами? Что будет с теми деньгами, которые люди откладывали "про запас" на своих депозитных банковских счетах? Что будет с нашими ипотечными займами?

Отрицательная процентная ставка рефинансирования означает, что банки должны платить за то, чтобы внести деньги на свои счета в Риксбанке. А они обязаны это делать, если в результате всех банковских операций текущего дня у них в кассе остаются деньги (депозиты overnight/ овернайт).
А вот будет ли это означать, что банки захотят покрыть эти свои расходы за счет своих клиентов? И начнут у нас брать плату за то, что мы хотим положить свои сэкономленные деньги на накопительный банковский счет?

В принципе, на процентные ставки на наших счетах или ипотечных займах не должна влиять эта отрицательная рента. Потому что уровень процентов на депозитных счетах и на ссуды определяют каждый банк в отдельности, а не Риксбанк.
А вот для банковской системы в целом, уровень этой краткосрочной ставки рефинансирования имеет большое значение.

Эта ставка определяет проценты, которые банки платят, когда они занимают деньги друг у друга. Она может привести и к тому, что предприятиям удастся брать займы под более низкие проценты. А это, в свою очередь, может привести к росту инвестиций, то есть, именно к тому стимулированию шведской экономики, к которой и стремится Риксбанк, снижая процентную ставку. А рост производства обычно "запускает" механизм рост инфляции. Чего и пытается достичь Риксбанк.

Опыт других стран с "отрицательной" процентной ставкой показывает, что если этот минус небольшой, то на мелких клиентах, привычно откладывающих деньги на банковских счетах, это не сказывается. В Дании банк FIH в марте прошлого года (после снижения учетной ставки центробанком) объявил, что за каждую 1000 крон, которую клиент держит в банке, он должен будет заплатить 5 датских крон. По данным Wall Street Journal, клиенты уже начали покидать этот датский банк. Что будет, если и другие банки последуют за FIH, - задает риторический вопрос газета Свенска Дагбладет сегодня в своем экономическом приложении.

Предвидя сегодняшний шаг Центробанка, уже два директора крупных шведских частных банков высказались на эту тему и заверили своих клиентов, что им - то есть, всем нам - не придется платить за то, чтобы держать свои деньги в банке.
Эти два директора: Анника Фалькенгрен/ Annika Falkengren из Свенска Еншильда банкен/ SEB и Микаель Вольф/ Michael Wolf из Swedbank.

Микаель Вольф из Сведбанка/ Swedbank заверил (в интервью новостной редакции Ekot) Шведского радио, что банки будут делать всё, чтобы защитить своих мелких вкладчиков. Потому что в противном случае, они - эти вкладчики - просто заберут свои деньги из банка и спрячут их, что называется, "под матрас". Однако никаких гарантий ни он, ни его коллега Анника Фалькенгрен/ Annika Falkengren дать не могут. Никто не может гарантировать, что "отрицательная рента" для банков не превратится в столь же отрицательную ренту и для мелких вкладчиков.

Эксперт по приватным экономическим делам (микроэкономика) Анника Кройцер/ Annika Creutzer, считает, например, что "отрицательная рента" повлияет не только на то, как и где люди будут хранить свои сбережения, но и на уровень зарплат. Вот как она объясняет влияние этого снижения процентной ставки:

Это значит, что, когда банки занимают деньги в Риксбанке, то он (Риксбанк) берет за это плату. 0,1 процента. Значит, банки захотят дать нам, клиентам, еще больше займов и кредитов, и нам эти займы обойдутся дешевле. А вот на сбережения вообще никаких процентов не будет, это новая для нас ситуация. Возможно, что нам придется еще и платить за то, чтобы открыть сберегательный счет в каком-то банке,- говорит Анника Кройцер, эксперт и журналист.

Она описывает инфляцию, как некое "смазочное масло" экономики и объясняет ее необходимость тем, что нужно платить за товары и услуги. Цель Риксбанка - удерживать инфляцию на низком и стабильном уровне. Но теперь, в связи с ростом обеспокоенности и турбулентности мировой экономики с декабря прошлого года, Риксбанк снижает процентную ставку и покупает гособлигации на сумму в 10 миллиардов крон. Ситуация, однако, не уникальная для Швеции, говорит Анника Кройцер:

Это проблема международная. Швеция - маленькая страна с открытой экономикой, большим экспортом и импортом. На нас влияет то, что происходит в мире. То, что сейчас происходит в Швеции, уже случилось и в Дании, и в Швейцарии.
Падение цен на нефть, проблемы в еврозоне, "хромающий" прирост производства в США и экономический кризис в Греции - всё это влияет на экономику Швеции. И могут пройти годы, прежде чем ситуация изменится, считает она.

Как сегодняшнее снижение процентной ставки повлияет на обычных людей? На этот вопрос она отвечает:

Я не думаю, что произойдут какие-то изменения в ипотечных ссудах. А вот сбережения в банке теряют всякий смысл, потому что никаких процентов на них нет. Но лучше все-таки держать деньги в банке, даже если они там и не растут, чем дома под матрасом. Просто из соображений безопасности, - говорит Анника, подразумевая, что не стоит подвергать себя риску ограбления, домашних краж, если прятать деньги дома.

Annika Creutzer предполагает, что банки, возможно, повысят плату за сберегательно-накопительные счета. Вряд ли стоит надеяться, что проценты на депозиты повысятся. А вот то, что важно, подчеркивает она, это проверить: есть ли у банка государственные гарантии на вклады? Чтобы эти деньги "не растаяли" на счету, со временем.

Что касается влияния отрицательной процентной ставки на уровень зарплат, то она предполагает такой сценарий:

Вполне вероятно, что работодатели скажут: раз нам не платят больше за наши товары (т.е. нет никакой инфляции), то мы не можем повышать и зарплаты. Возможно, что для некоторых категорий работников это будет означать снижение зарплат, - сказала Анника Крейцер в интервью нашей коллеге Исабель Сван/ Isabelle Swahn

Политика отрицательных процентных ставок (ПОПС) выглядит, на первый взгляд, раем и для населения, и для бизнеса.

Кто из нас отказался бы от кредита под, допустим, два процента годовых? Если взять под такой процент ипотеку, да еще лет на 30, получится, что покупка квартиры обойдется значительно дешевле аренды. Казалось бы, как здорово жить на Западе, где ипотеку выдают зачастую именно по таким низким ставкам!

Практика, однако, показала, что низкие процентные ставки сработали в США и Европе противоположным образом, сделав жилье недоступным для рекордно большого числа граждан.

«Парадокс» объясняется просто: чем ниже ставка по кредитам, тем больше могут потратить граждане на квартиры. Так как квартир ограниченное количество, цены на них растут. Ну а по мере роста цен покупатели со средним достатком оказываются за бортом, так как купить домик из опилок за миллион долларов может позволить себе уже далеко не каждый американец.

Чтобы проиллюстрировать проблему, достаточно упомянуть пару из Сан-Франциско, которая полулегально сдает контейнеры-бытовки тем жителям города, у кого нет двух-трех тысяч долларов на аренду хоть какой-нибудь квартиры. За возможность жить в металлическом контейнере несчастные платят по 600 долларов в месяц.

Убивают низкие процентные ставки и пенсионные фонды: вложить деньги в надежные долларовые бумаги можно сейчас разве что под ноль процентов годовых. Этого, конечно, недостаточно для нормального функционирования, поэтому пенсионным фондам в США приходится ныне или урезать пенсии, или играть в азартные игры, вкладываясь, к примеру, в облигации Таджикистана и Эквадора.

Однако хуже всего приходится реальному сектору экономики. Казалось бы, дешевые кредиты - это мечта бизнесмена: можно быстро расширять производство и легко закрывать любые кассовые разрывы. Однако на практике получается так, как и с ипотекой: выясняется, что дешевые кредиты хороши только в том случае, если у тебя к ним есть доступ, а у твоих конкурентов - нет.

Капиталистическая экономика работает при помощи нескольких простых механизмов, главным из которых является конкуренция. Плохие бизнесмены получают убытки и уходят с рынка, оставляя на игровом поле лучших: тех, кто делает каждый год из доллара доллар и десять центов. Банки должны процесс отбора лучших ускорять, предоставляя кредиты под 6-12% годовых.

Эта система естественного отбора отлично работала в США до рубежа тысячелетий, причем особенно хорошо экономика страны развивалась в начале 1980-х годов, когда ставка по кредитам допрыгивала местами аж до 20% годовых. К сожалению, после кризиса доткомов ФРС США приняла решение понизить ставки по кредитам почти до нуля, и работавшие веками рыночные механизмы начали подклинивать.

Представим себе двух бизнесменов, Джона и Билла. Джон работает нормально, получая свои несколько процентов прибыли и уверенно смотря в будущее. Билл работать не умеет, у него одни убытки. При нормальной ставке по кредитам Билл довольно быстро разорился бы и освободил рынок для Джона. Однако сейчас Билл может взять в банке кредит под очень маленький процент и… продолжить работать в убыток. Через два-три года, когда деньги закончатся, взять еще один кредит. А потом еще один и еще, оттягивая тем самым свое банкротство до бесконечности.

Умелый бизнесмен Джон вынужден при этом волей-неволей следовать за Биллом: снижать цены ниже уровня рентабельности, чтобы не потерять клиентов на этом нездоровом рынке. В качестве примера можно указать на американских сланцевиков, большая часть которых при нормальной ставке по кредитам давно разорилась бы, вернув тем самым цены на нефть к здоровому уровню в 100 и более долларов за баррель.

Добавим к этой неприглядной картине монополии и олигополии, которым дешевые кредиты дали возможность бесконтрольно расти, и портрет болезни станет, пожалуй, законченным.

Нечто подобное мы наблюдали в СССР в 1970-80-е годы. У советских властей не хватало политической воли, чтобы закрывать неэффективные предприятия, и они постепенно деградировали, производя все менее качественные и все менее востребованные экономикой изделия. Тепличные условия привели к закономерному итогу: когда после развала СССР отечественную промышленность бросили на арену к капиталистическим тиграм, та первые годы практически не могла оказывать им достойного сопротивления.

Ровно то же самое происходит сейчас и на Западе. Конечно, центробанки США и Евросоюза отлично понимают, что ПОПС - это тупик, но вернуться обратно на здоровые капиталистические рельсы уже невозможно. Подъем ставок к уровню хотя бы в 5% годовых гарантированно убьет подсевший на дешевые кредиты бизнес.

Красивого решения эта проблема, к сожалению, уже не имеет. Если у СССР была хотя бы теоретическая возможность последовать примеру Китая, мягко реформировав экономику (вместо того чтобы отдавать ее на заклание проамериканским реформаторам), то у наших западных друзей и партнеров такой возможности уже просто нет. Печатные станки выпустили за последние 15 лет столько денег, что без массовых банкротств и гиперинфляции выйти из кризиса получится вряд ли.

• Tags: ,