"Господа Головлевы": история публикации, анализ, значение романа. Архив для category История создания романа "Господа Головлевы" Никто не карал наших общественных

Контрольная работа

Выполнила: Овечкина Ирина, 300 группа

«Господа Головлевы» М. Е. Салтыкова- Щедрина: образ Иудушки Головлева – психологическая разработка, символизация; Иудушка в системе персонажей

История создания романа. Жанр произведения.

Роман «Господа Головлевы» был написан Салтыковым- Щедриным в 1875-1880 гг. По своему жанру произведение напоминает семейные хроники - некий цикл очерков из жизни одной семьи (первое название - «Эпизоды из истории одного семейства»). Однако, изначально он не задумывался ни как роман, ни как очерк.

В 1875 году Салтыков-Щедрин публикует в «Отечественных записках» свой рассказ «Семейный суд», который в дальнейшем и станет первой главой целого романа. Именно после прочтения этого рассказа И. С. Тургенев напишет Салтыкову-Щедрину в письме: «… невольно рождается мысль, отчего Салтыков вместо очерков не напишет крупного романа с группировкой характеров и событий, с руководящей мыслью и широким исполнением? Но на это можно ответить, что романы и повести – до некоторой степени пишут другие, - а то, что делает Салтыков, - кроме его некому. Как бы то ни было – но «Семейный суд» мне очень понравился, и я с нетерпением ожидаю продолжения описания подвигов «Иудушки» [Тургенев И.С. Полн. собр. соч. и писем в 28-ми т. Письма, т. 21. С. 149].

Салтыков-Щедрин «откликнулся» на письмо Тургенева, написав еще несколько рассказов – продолжение жизни семьи Головлевых (в 1875 году появляется «По-родственному», в 1876 году – «Семейные итоги», «Племяннушка», «Семейные радости»), - все они входили в сатирический цикл. Оформить в роман Салтыков-Щедрин решился не сразу, «чувствовал ее внутреннюю незавершенность: не было финала жизни Иудушки» [Д. Николаев. М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество. С. 150 ]. Лишь только в 1880 году с появлением последней главы «Господа Головлевы» оформились в целый роман, напоминающий собой жанр семейных хроник.

Салтыков-Щедрин поставил перед собой задачу: раскрыть механизм гибели семьи. «Сюжет и композиция романа подчинены изображению распада, гибели головлевского рода. От главы к главе прослеживается трагический выход из семьи и из жизни главных его представителей. И наиболее последовательно и полно все характерное для процесса разрушения помещичьего клана обобщено в Порфирии Головлеве. Не случайно в самом начале второй главы заявлено: «Семейная твердыня, воздвигнутая, неутомимыми руками Арины Петровны, рухнула, но рухнула до того незаметно, что она, сама не понимая, как это случилось, сделалась соучастницею и даже явным двигателем этого разрушения, настоящею душою которого был, разумеется, Порфишка-кровопивец». Так, в ходе окончательного оформления идейно-художественного замысла романа-хроники автор, естественно, должен был особое внимание уделить разработке образа Порфирия Головлева» [Е. Покусаев. Шедевр социальной сатиры].

Нужно также отметить, что изначально Иудушка был второстепенным персонажем, уже потом в ходе переработки некоторых глав, Салтыков -Щедрин дополняет образ, выводит его на первый план. Некоторые исследователи (Николаев Д., Е. М. Макарова) считают, что прототипом образа Порфирия стал брат Щедрина – Дмитрий Ефграфович. К тому же, в одном из писем в 1875 году сам автор признается: «Это я его в конце Иудушки изобразил». «Исследователи полагают, что даже лексика Иудушки, его склонность к пустословию - не что иное, как «спародированная речь Дмитрия Евграфовича» [Е. М. Макарова. Жизненные источники образа Иудушки Головлёва].

Психологическая разработка образа Иудушки Головлева. Символизация

В самой первой главе «Семейный суд» рассказчик представляет главного героя таким: «Порфирий Владимирович известен был в семействе под тремя именами: Иудушки, кровопивушки и откровенного мальчика, каковые прозвища еще в детстве были ему даны Степкой-балбесом. С младенческих лет любил он приласкаться к милому другу маменьке, украдкой поцеловать ее в плечико, а иногда и слегка понаушничать. Неслышно отворит, бывало, дверь маменькиной комнаты, неслышно прокрадется в уголок, сядет и, словно очарованный, не сводит глаз с маменьки, покуда она пишет или возится со счетами. Но Арина Петровна уже и тогда с какою-то подозрительностью относилась к этим сыновним заискиваньям. И тогда этот пристально устремленный на нее взгляд казался ей загадочным, и тогда она не могла определить себе, что именно он источает из себя: яд или сыновнюю почтительность» [М. Е. Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы].

Полный портрет героя в самом начале так и не дан – все это оказывается не столь важным в описании образа Порфирия Владимировича. Внимание читателя акцентируют лишь на «широко раскрытых и неподвижных глазах», которые, по - мнению Арины Петровны, «словно вот петлю закидывают». Важным оказывается то, как называет автор героя помимо основного имени, т.е. это три прозвища, данные герою: «Иудушка», «кровопивушка» и «откровенный мальчик». Эти прозвища сразу вскрывают образ главного героя, предопределяют его последующие действия. Д. Николаев в своей работе «М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество» обратил внимание на суффиксы в этих названиях (Иуда + ушка, кровопийца + ушка), которые дают «благодушный, чуть ли не ласковый оттенок». Вспомним, что сам Порфирий разговаривает уменьшительно-ласкательно (особенно по началу романа, в финале, будучи в одиноком заточении, речь героя изменится): «милый друг маменька», «голубушка маменька», «папенька», «подушечку тебе поправлю», «маслица деревянненького подолью» и т.д. Николаев отмечает, что такие «неожиданные суффиксы помогли зловещим словам-понятиям замаскироваться, придали им более «приличный», благообразный вид» [Д. Николаев. Смех Щедрина. С.89 ].

Что и в прозвищах Порфирия, что в его речи, что в самом образе героя задана некая двойственность: внешняя оболочка (все, что за суффиксами «ушк» - ласковость, лесть, наигранная доброта и духовность, якобы праведность) и внутренняя оболочка (все, что стоит за словами Иуда, кровопивец – подлинная сущность героя, бесчеловечность, бездушие, обрядовая «духовность», демонизм). «Вот эта двойственность, двуплановость героя и составляет его внутренний стержень» [Николаев Д. Смех Щедрина. С.90]. Именно эту двуплановость и будет исследовать Салтыков-Щедрин на протяжении всего романа.

Противоречие между внешней оболочкой и внутренней составляющей в Порфире проявляется еще с его детства (глава «Семейный суд»). Достаточно вспомнить, как, будучи ребенком, мальчик «любил понаушничать»: «С младенческих лет любил он приласкаться к милому другу маменьке, украдкой поцеловать ее в плечико, а иногда и слегка понаушничать. Неслышно отворит, бывало, дверь маменькиной комнаты, неслышно прокрадется в уголок, сядет и, словно очарованный, не сводит глаз с маменьки, покуда она пишет или возится со счетами» [М. Е. Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы].

Именно с «понаушничества» возникает мотив предательства в романе. Этот мотив восходит к библейскому сюжете об Иуде Искариот – предателе Христа. Прозвище Порфирия не просто ассоциируется с евангельским текстом, устанавливая связь героя с Иудой Искариот, но и прямо указывает на существо его характера и поступков. Как и библейский герой, который предает своего учителя за деньги, так и Иудушка Головлев предает своих родных за собственность. «Именно она [собственность ] определила его облик и поведение. < … > Иудушка, как и Арина Петровна, служит призраку собственности. Вся жизнь его, все его устремления подчинены одному – обогащению» [Д. Николаев. Смех Щедрина. С. 98] . Как видно, мотив наживы , который связан с предательством, тоже восходит к библейскому сюжету. Так же, как и Иуда Искариот, Порфирий предает каждого из членов своей семьи. Достаточно вспомнить, как он подговаривает мать передать ему Головлево в наследство, а сам выгоняет ее к брату в имение. Не случайно Арина Петровна отмечает, что он «целует друга своего маменьку, а сам петлю на шею закидывает» (так автор изображает в произведении тот самый «поцелуй Иуды Искариот», который становится аллегорией проявления высшей степени коварства).

В финале романа накануне Страстной недели («Дело было в исходе марта, и Страстная неделя подходила к концу») Салтыков- Щедрин вновь вводит библейский сюжет об Иуде Искариот. Именно на Страстную седмицу в церквях проводится Тайная Вечеря, вспоминается распятие и страдания Христа, предание его на суд. Именно на исходе этой недели Порфирий Петрович вспоминает свое предательство и впервые ощущает свою вину перед ближними. «С своей стороны, и Порфирий Владимирыч, с не меньшею аккуратностью, с молодых ногтей чтил "святые дни", но чтил исключительно с обрядной стороны, как истый идолопоклонник. Каждогодно, накануне великой пятницы, он приглашал батюшку, выслушивал евангельское сказание, вздыхал, воздевал руки, стукался лбом в землю, отмечал на свече восковыми катышками число прочитанных евангелий и все-таки ровно ничего не понимал. И только теперь, когда Аннинька разбудила в нем сознание "умертвий", он понял впервые, что в этом сказании идет речь о какой-то неслыханной неправде, совершившей кровавый суд над Истиной» [М. Е. Салтыков- Щедрин «Господа Головлевы»]. Таким образом, то, что случилось с Иудой Искариот, Порфирий переживает тоже –– это часть его биографии тоже. Характерно даже то, что умирает Головлев накануне Светлого Воскресения. Пред тем, как отправится «на могилку к маменьке» он «останавливался перед освещённым лампадкой образом Искупителя в терновом венце и вглядывался в Него». Только в этот раз это не очередной обряд Иудушки, который проводился им каждый день, это и есть то ощущение предательства перед ликом Спасителя, перед ликом преданного им Христа (именно в этой точке библейский сюжет и сюжет произведения тесно концентрируются). Порфирий предает не только свою семью, но и весь род человеческий.

«Служение призраку собственности доводит Порфирия Владимировича до того, что и жить он уже начинает не настоящей жизнью, а мнимой, призрачной. Жизнь Иудушки – это призрачное существование , соприкасающееся с действительной жизнью, пытающееся давить на нее, но в конечном счете замыкающееся в себе самом и обретающее размах лишь в мире вымыслов и иллюзий. Вот почему «всесилие» Порфирия Владимировича вместе с тем сопровождается его поразительным бессилием предпринять что-нибудь в реальной, живой жизни»» [Д. Николаев. М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество. С.177]. Так Д. Николаев сопоставляет образ Иудушки с призраком , душа Порфирия Владимировича с каждой главой романа все больше обесчеловечивается, вырождается. Достаточно вспомнить, как Евпраксеюшка (в главе «Выморочный»), озлобившись, совсем перестает обращать внимания на Иудушку, и тот, оставшись в полном одиночестве, начинает воссоздавать такую же призрачную жизнь в своей голове (воссоздавать умерших Арину Петровну, своих братьев, придумывает разные ситуации «вымучивания») : «Фантазирую таким образом, он незаметно доходил до опьянения; земля исчезала у него из-под ног, за спиной словно вырастали крылья. Глаза блестели, губы тряслись и покрывались пеной, лицо бледнело и принимало угрожающее выражение. И, по мере того как росла фантазия, весь воздух кругом него населялся призраками, с которыми он вступал в воображаемую борьбу» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Лейтмотив призрака присутствует и в других героях, и в образе всего головлевского дома. «Отовсюду, из всех углов этого постылого дома, казалось, выползали "умертвия". Куда ни пойдешь, в какую сторону ни повернешься, везде шевелятся серые призраки. Вот папенька Владимир Михайлович, в белом колпаке, дразнящийся языком и цитирующий Баркова; вот братец Степка-балбес и рядом с ним братец Пашка-тихоня <…> И все это хмельное, блудное, измученное, истекающее кровью... И над всеми этими призраками витает живой призрак, и этот живой призрак - не кто иной, как сам он, Порфирий Владимирыч Головлев, последний представитель выморочного рода» [ Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Здесь мы видим, как «серым призракам», умершим людям, автор противопоставляет «призрак живой» - живого Порфирия. Именно Иудушка венчает весь выродившийся семейный род Головлевых. По-мнению Д. Николаева, именно так вырисовывается концепция Салтыкова-Щедрина о «призрачности» действительности.

Можно также заметить, что Салтыков-Щедрин не раз упоминает о принадлежности Порфирия Петровича миру тьмы . Например, перед приездом Порфирия к умирающему Павлу в доме наступает «мертвая тишина». «Павел Петрович всматривался-всматривался, и ему почудилось, что там, в этом углу, все вдруг задвигалось. Одиночество, беспомощность, мертвая тишина - и посреди этого тени, целый рой теней. Ему казалось, что эти тени идут, идут, идут... « [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Именно из этих «теней» и появляется Иудушка перед братом, именно эти «тени» и поглотят окончательно Порфирия в финале, когда он останется совсем один: «Сумеркам, которые и без того окутывали Иудушку, предстояло сгущаться с каждым днем все больше и больше» [глава «Племяннушка»]. Иудушка – представитель не только мира призраков, но и теней. Наверное, не случайно, именно с мотивом «мертвой тишины», «теней» связан образ Иудушки с демоническим образом , с образом сатаны . Как нечистая сила толкает он своих сыновей в могилу: Владимира под петлю, Петра на каторгу; как нечистая сила он выносит все из Погореловки после смерти матери, оставляя жителей деревни на обречение; как нечистая сила поступает он со своим незаконнорождённым сыном от Евраксеюшки. Вспомним разговор Арины Петровны и Порфирия перед смертью Павла: «- Нет, маменька, вот я об себе скажу. Ежели господу богу угодно призвать меня к себе - хоть сейчас готов! - Хорошо, как к богу, а ежели к сатане угодишь?». Именно это «угодишь к сатане» и становится определяющим в жизни Иудушки. Он служит не Богу, а сатане, он «сатанинским судом» людей изводит.

Однако, не только демонизм определяет образ Иудушки Головлева. Вспомним, что автор, говоря о герое, использует зоологические сравнения. В романе Порфирий Владимирович восходит к мифологическому образу змея. «Порфирий Владимирович, в валеных сапогах, словно змей, проскользнул к постели матери…»; «Он [Павел] ненавидел Иудушку и в то же время боялся его. Он знал, что глаза Иудушки источают чарующий яд, что голос его, словно змей, заползает в душу и парализует волю человека»; «А по мне, лучше прямо сказать матери, что она в подозрении состоит, нежели, как змея, из-за чужой спины на нее шипеть (Арина Петровна покидает деревню, которая теперь принадлежит Порфирию, после смерти Павла). Тут и походка, и шепчущий голос, и взгляд - все сравнивается со змеиным образом. Как змей-искуситель завлекает он Анниньку в свои владения, как змей он «закидывает петлю» и губит жизнь Евраксиньи, «сына бросив в какую-то безыменную яму». Образ змея тесно связан и с демоническим образом, и с образом нечистой силы: «В народных преданиях змей получал значение злого демона, чёрта. Змеи в качестве демонических существ служили воплощением хаоса. В той атмосфере хаоса и всеобщего разлада, которая в традициях народного миропонимания объяснялась действиями нечистой силы и которая характеризует в романе повседневное существование и угасание господ Головлёвых» [В. Кривонос «О символической образности в романе М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлёвы»].

Иудушка «петлю на шею закидывает» - не раз об этом замечает его мать Арина Петровна. Однако, эта «петля» связана не только с образом змеи, но и с образом паука, который заманивает свою жертву в сеть. Не случайно его называют Иудушкой-кровопийцей. «Все улыбнулись, но кисло как-то, словно всякий говорил себе: ну, пошел теперь паук паутину ткать!» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. В эту сеть попадают все: Степан-балбес, брат Павел, мать Порфирия, его дети, Аннинька, Евраксинья, слуги головлевского дома. Сеть паука – Иудушки, прежде всего, сеть словесная. Именно словами Иудушка караулит и заманивает жертву (например, заманивает Анниньку пожить в Головлево), а истинными помыслами и делами жертву «душит» (например, выселяя своего «друга маменьку» из родного дома к брату). Даже рассказывая о смерти матери Анниньке, Иудушка приукрашает, ратует за нравственность и чистоту («Обо всех вспомнила, всех благословила, призвала священника, причастилась... И так это вдруг спокойно, так спокойно ей сделалось! Даже сама, голубушка, это высказала: что это, говорит, как мне вдруг хорошо! И представь себе: только что она это высказала - вдруг начала вздыхать!»), на деле же Иудушка надевает маску добродетеля, стремясь заполучить все наследство («- Сирот бы...- повторила Арина Петровна тоскливо. - Приедут и сиротки. Дайте срок - всех скличем, все приедем. Приедем да кругом вас и обсядем. Вы будете наседка, а мы цыплятки... цып-цып-цып! Все будет, коли вы будете паинька»).

Итак, образ Иудушки в романе «Господа Головлевы» символичен. Он восходит и к библейскому сюжету о предателе – Иуде (символичным оказывается тут прозвище Порфирия), и к образу сатаны, демона, нечистой силы, и к мифологическому образу змея-искусителя, зоологическому образу паука. «В Иудушке, в его характере и поведении Салтыков-Щедрин стремился образно обобщить свои раздумья, свои наблюдения над жизнью современного ему общества. Острый и глубокий ум сатирика отметил одну из самых ярких черт господствующей идеологии - разительное противоречие между благонамеренным словом и резко расходившимся с ним грязным, циничным делом» [Е. Покусаев. Шедевр социальной сатиры]. Образ Иудушки оказывается не только хорошо сатирически продуманным, но и психологически разноплановым, многогранным образом.

Иудушка в системе персонажей

«Господа Головлевы» - история жизни и гибели одной семьи. Хоть и Иудушка является центральной фигурой произведения, и его образ многогранен, не менее важны и продуманы образы других персонажей. Именно в системе других персонажей образ Иудушки постепенно дополняется, приобретает эту многогранность.

Повествование романа начинается с «происшествия»: Степан-балбес продал имение в Москве. На этом время ретроспективно переходит в прошлое героев, к детству трех братьев: Степана, Павла и Порфирия. Именно с детства происходит становление характера Иудушки, именно там те предпосылки, которые скажутся на его поступках и словах в дальнейшем. Вспомним, что Д. Николаев пишет в своей работе о «служении призраку собственности» Порфирия Владимировича. Служит этому призраку и сама хозяйка дома - Арина Петровна. Ведь именно она – та первая ступень становления характера Иудушки.

В начале романа Арина Петровна - это властная женщина, глава всего имения. Забота о семьи - дело всей жизни для героини: «…слово "семья" не сходит с ее языка и, по наружности, всеми ее действиями исключительно руководят непрестанные заботы об устройстве семейных дел» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Но это дело всего лишь видимость, главная забота Арины Петровны - увеличение своей собственности: «она все внимание свое устремила исключительно на один предмет: на округление головлевского имения, и действительно, в течение сорокалетней супружеской жизни, успела удесятерить свое состояние» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Чувство любви к собственному мужу, к детям оказывается чуждым для героини. Достаточно вспомнить в каких условиях она содержит Степана-балбеса (в сырой комнате, кормила остатками обеда) после растраты им «выброшенного куска», или как спокойно она отнеслась к смерти собственной дочери. «В ее глазах дети были одною из тех фаталистических жизненных обстановок, против совокупности которых она не считала себя вправе протестовать, но которые тем не менее не затрагивали ни одной струны ее внутреннего существа, всецело отдавшегося бесчисленным подробностям жизнестроительства» [Салтыков-Щедрин «Господа Головлевы»]. В такой атмосфере выморочности и проходит детство Иудушки. Именно тут и рождается его способность приластиться, «понаушничать».

Собственность не принесла счастья ни одному из членов семьи Головлевых. Каждая последующая глава построена на постепенном вымирании всего рода Головлевых (в «Семейном суде» умирает Степан-балбес, в главе «По-родственному» гибнет брат Павел, умирает муж Арины Петровны, в «Семейных итогах» умирает сын Порфирия Владимир, в «Племяннушке» - сын Петр и сама Арина Петровна и т.д.). Собственность Головлевых становится для них проклятием. «Жизнь их – это и не жизнь вовсе, а существование, а точнее – медленное умирание» [Д. Николаев. М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество. С.154]. Для Иудушки собственность также оказывается проклятием, именно она привела его к омертвлению души. Д. Николаев считает, что Салтыков-Щедрин «подхватил» традицию Гоголя в «Мертвых душах». Как и Гоголь, Щедрин запечатлел «процесс омертвления душ человеческих», а также «нарисовал не менее впечатляющую картину дальнейшей деградации помещичьего сословия, картину его полнейшего разложения, завершающегося физическим вымиранием» [ Д. Николаев. М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество. С.155].

Головлево - средоточие хаоса и разрушения. Со всем имением в романе соединяется представление о смерти и выморочности, о гибельном воздействии неподвластной человеку и угрожающей жизни злой силы. Головлево оказывается тем самым местом, где все принципы морали, евангельские заповеди о доброте, прощении теряют свою силу. Даже служение Богу для Иудушки оборачивается неким обрядом, культом, но вовсе не духовным делом. «Он знал множество молитв, и в особенности отлично изучил технику молитвенного стояния. То есть знал, когда нужно шевелить губами и закатывать глаза, когда следует складывать руки ладонями внутрь и когда держать их воздетыми, когда надлежит умиляться и когда стоять чинно, творя умеренные крестные знамения < … > Он мог молиться и проделывать все нужные телодвижения - и в то же время смотреть в окно и замечать, не идет ли кто без спросу в погреб и т. д. Это была совершенно особенная, частная формула жизни, которая могла существовать и удовлетворять себя совсем независимо от общей жизненной формулы» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы].

История смертей не исчерпывается судьбами Арины Петровны и двух ее сыновей. Она включает в себя подробное описание трагического финала жизненного пути сыновей Порфирия, Анниньки и Любиньки.

Казалось бы, никто из семейства Головлевых даже не пытается выбраться из «мертвого дома». Степан-балбес, не видя другого выхода, едет в Головлево как на смерть; бездеятельно умирает в Головлево Владимир. Однако, есть среди персонажей, которые попытались вырваться из мира хаоса и бездушия. Это племянницы Иудушки – Аннинька и Любаша. Они уезжают из Головлево, пытаются работать, жить, однако прошлая жизнь не научила их морали и нравственности, они из одного мира хаоса попадают в другой, их судьбы ломаются. Именно в Головлево Аннинька, как когда-то Степан, едет умирать.

Иудушка Головлев – квинтэссенция всего рода. Судьба этого героя трагична. Мотив одиночества, который пронизывает все семейство Головлевых, становится определяющим в жизни Иудушки. Он переживает каждого из членов своей семьи, но живее умерших при этом не становится. Пустословие, лесть, разность слов и дела приводят Иудушку к последней стадии выморочности. Особенно показательны заключительные главы романа. Смерть Арины Петровны унесла «последнюю связь его с живым миром, последнее живое существо, с которым он мог делить прах, наполнявший его» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Некому было теперь добродетельствовать, некому было льстить и пустословить, и Иудушка вскоре совсем одичал. Одиночество поглотило его окончательно: «Он ничего не требовал от жизни, кроме того, чтоб его не тревожили в его последнем убежище - в кабинете. Насколько он прежде был придирчив и надоедлив в отношениях к окружающим, настолько же теперь сделался боязлив и угрюмо-покорен. Казалось, всякое общение с действительной жизнью прекратилось для него» [Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы]. Процесс окончательного нравственного и физического разложения завершается запоем героя. Как и другие члены семейства, Порфирий Владимирович оказывается не в силах противостоять силе умертвления.

Самоуничтожение Иудушки объясняет финал романа. Не случайно, каждый день Порфирий просил Анниньку заново рассказывать самоубийство Любоньки, не случайно «в уме его всё больше и больше созревала идея о саморазрушении». Иудушка оказывается жертвой собственного пустословия, покаяние и искупление он видит в собственной смерти. «Добровольная смерть головлевского барина не несёт примирения с ним, как и самоубийство Иуды не служит ему прощением за предательство Иисуса. Но смерть эта всё-таки возвращает Иудушку человеческому роду; отсюда скорбная интонация авторского голоса в финале, выражающая жалость к герою, погубившему себя несчастному человеку» [В. Кривонос «О символической образности в романе М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлёвы»].

М. Салтыков-Щедрин вырос в помещичьей среде, поэтому знал ее изнутри. С юных лет писатель видел, что семьи помещиков опутаны сетями лжи и порока. Это впечатление угнетало Михаила Евграфовича, а позже нашло место в творчестве. Роман «Господа Головлевы» показывает истинное лицо баров. Произведение также позволяет проследить за тем, как человек разрушает самого себя. Изучают роман в 10 классе. Предлагаем узнать о нем больше, ознакомившись с анализом произведения.

Краткий анализ

Год написания - 1875-1880.

История создания - Изначально М. Е. Салтыков-Щедрин хотел написать цикл рассказов «Благонамеренные речи». Он даже опубликовал несколько небольших произведений в журнале «Отечественные записки». Постепенно писатель настолько вдохновился работой, объединил рассказы, превратив цикл в роман.

Тема - Главная тема произведения - жизнь помещиков накануне отмены крепостного права и после этого события. В контексте нее развивается мотив духовного и физического разрушения человека.

Композиция - Роман организован так, что все его элементы, сюжетные и несюжетные, служат раскрытию темы и донесению идеи. Начинается произведение завязкой (суд над Степаном), за которой следует экспозиция и другие элементы сюжета в логической последовательности.

Жанр - Социально-психологический роман.

Направление - Реализм.

История создания

История создания произведения связана с личными и культурно-историческими обстоятельствами жизни писателя. Михаил Евграфович вырос в семье помещика. Став взрослым, он так отзывался о помещичьей среде: «Очень уж подла была среда, в которой я провел большую часть своей жизни…». Это впечатление усилило наблюдение за тем, как после отмены крепостнического права крестьяне боролись за свои земли. В этот период в творчестве М. Е. Салтыкова-Щедрина более громко звучат антикрепостнические идеи.

Анализированное произведение «выросло» из цикла рассказов «Благонамеренные речи». Их писатель публиковал в журнале «Отечественные записки». Первый из них - «Семейный суд» (1875) - получил положительный отклик И. Тургенева, что стало толчком к созданию следующих рассказов. Постепенно вырисовывалась целостная история семьи: отдельные произведения объединялись темой и героями. Превращая цикл рассказов в роман, писатель внес в отдельные части правки. Роман был завершен только в 1880 г., в общем, работа над ним длилась на протяжении пяти лет.

Тема

В «Господах Головлевых» анализ следует начинать с характеристики основной проблемы.

В произведении можно выделить две основные темы - жизнь накануне отмены крепостного права и после этого события. В контексте широкой историко-культурной темы развивается вечная моральная проблема - физическое и духовное разрушение человека. Обе они были актуальны в русской литературе второй половины ХIX века и до сих пор подталкивают читателя к важным выводам.

В центре романа семья помещиков Головлевых. С ее членами мы знакомимся в части, описывающий семейный суд. С первых глав читатель узнает, что глава этого семейства Арина Петровна. Ее муж был несерьезным, даже в солидном возрасте не смог избавиться от ребячества. Таким образом, забота об усадьбе легла на плечи женщины. У Головлевых было четверо детей: Степан, Порфирий, Павел и Анна. Между собой они не дружили, так как каждый переживал, кому достанется наследство.

Души Головлевых-младших были развращены богатством, жадностью, тягой к алкоголю и глупым развлечениям. Из-за этого ни один из героев не узнал, что такое счастье. Читатель наблюдает, как сначала разрушаются души Головлевых, а потом наступает гибель физическая. На судьбу братьев и сестры достаточно сильно повлияло воспитание. Головлевых-старших жизнь тоже не жаловала. В сюжетных линиях героев постепенно формируется проблематика произведения.

Композиция

Особенность композиции романа М. Салтыкова-Щедрина в том, что все ее составляющие, сюжетные и несюжетные, служат раскрытию темы и донесению идеи. Последовательность сюжетных элементов несколько нарушена. Начинается произведение завязкой (суд над Степаном), за которой следует экспозиция и другие элементы сюжета в логической последовательности.

Жанр

План разбора литературного произведения обязательно включает жанровую характеристику. Жанр «Господ Головлевых» - социально-психологический роман. Это большое произведение, в котором развивается несколько сюжетных линий, основная проблема остается открытой. Главные проблемы - социальные и психологические. Направление - реализм, так как в произведении отображены реальные события конкретной эпохи.

Тест по произведению

Рейтинг анализа

Средняя оценка: 4.6 . Всего получено оценок: 24.

«Господа Головлевы» — роман М.Е. Салтыкова-Щедрина. Первое отдельное издание — СПб., 1880. Замысел романа сложился в недрах очерков «Благонамеренные речи». С этим же циклом связана история публикации произведения.

История публикации романа «Господа Головлевы»

Началом семейной хроники стал очерк «Семейный суд» — 15-й по счету (с ошибочной нумерацией XIII) в вышеназванном цикле («Отечественные записки», 1875, №10). Затем в том же цикле в «Отечественных записках» были опубликованы очерки: «По родственному» (1875, №12), «Семейные итоги» (1876, №3), «Перед выморочностью» (1876, №5), в отдельном издании глава «Племяннушка», «Выморочный» (1876, №8) — этот очерк появился вне нумерации цикла «Благонамеренные речи». О намерении Щедрина вынуть книгу из состава цикла «Благонамеренные речи» свидетельствует объявление в №9— 12 журнала «Отечественные записки» за 1876 г. о подготовке к печати сочинения под заглавием «Эпизоды из жизни одного семейства» — первоначальное название «Господ Головлевых». Книга пополнилась еще двумя очерками: «Недозволенные семейные радости» (1876, №12) и после долгого перерыва очерком «Решение» (1880, №5), в отдельном издании это глава «Расчет». Когда работа была закончена, журнал поместил объявление (1880, №6) о поступлении в продажу книги «Господа Головлевы». Отдельное издание, появившееся в том же году, состояло из вышеназванных очерков, подвергнутых значительной переработке, главным образом, по согласованию эпизодов и устранению первоначальной связи с «Благонамеренными речами». В состав современных изданий иногда включают еще незаконченный очерк «У пристани», которым писатель предполагал завершить «Господ Головлевых».

Анализ романа Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы»

История Головлевых — художественный анализ причин распада семейных уз и вымирания семьи, захлебнувшейся в бездуховности, пустословии, праздномыслии. Этапными на этом пути являются судьбы Арины Петровны и ее сына Степана Владимировича (Степки-балбеса) Головлевых. Сложная и богатая натура первой загублена жизненным укладом, доминантой которого является традиция, утратившая живые связи с реальностью и превратившая в лицедейство даже материнские чувства. Образом жизни Степки-балбеса становится праздность и непригодность к практической деятельности.

Роман Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» лишен традиционной для русской литературы поэтизации дворянской усадьбы. Психологическое объяснение этому исследователи находят в житейских впечатлениях Салтыкова от собственной семьи, отношения с которой отличались, по воспоминаниям современников и самого писателя, зверской жестокостью и были чужды всякой родственной теплоты. Отношения в семье писателя отражены в его автобиографической книге «Пошехонская старина». В «Господах Головлевых» прототипами для персонажей произведения послужили члены семьи Салтыкова: мать Ольга Михайловна Салтыкова — Арина Петровна Головлева; брат Николай Евграфович — Степка-балбес. При создании образа Иудушки Щедрин опирался на характерные черты другого своего брата — Дмитрия Евграфовича.

Художественное открытие романа — образ Порфирия Владимировича Головлева (Иудушки) — новый психологический тип в литературе. Его характеризуют лицемерие, предательство, жестокость, сделавшие образ аккордным словом в богатейшей социальной и нравственной типологии сатирика.

Циклизация (очерков, хроник, обозрений) — принципиальный момент творческой манеры Щедрина. Ее основой является, как правило, последовательность, связанная стратегическим замыслом автора. Эту особенность следует учитывать и при жанровой характеристике «Господ Головлевых», по отношению к которым термин «роман» применяется с той оговоркой, что произведение это выросло из цикла очерков.

Другой особенностью творчества Салтыкова-Щедрина является его приверженность к сатире. Важнейший прием этого типа литературы — гротеск, имеющий в истории культуры множество разновидностей (творчество Д. Свифта, Э.Т.А. Гофмана, Н.В. Гоголя и др.) Творческую манеру Щедрина отличает то, что он не искажает естественных пропорций рассматриваемого явления, а обнаруживает и акцентирует его аномальные, пораженные участки и исследует перспективу их влияния на организм в целом. Творческая система Щедрина сложилась в эпоху реформ в России второй половины XIX в.

Значение романа «Господа Головлевы»

Очерки о Головлевых уже по мере их появления в печати удостоились высокой похвалы собратьев Щедрина по перу — И.С. Тургенева, Н.А. Некрасова, П.В. Анненкова, И.А. Гончарова и др. «Господа Головлевы» быстро стали одним из самых читаемых произведений Салтыкова-Щедрина, были переведены на немецкий (1886 г.) и французский (1889 г.) языки, изданы в Англии (1916 г.) и Америке (1917 г.).

Другими выходами в культурное пространство романа были его инсценировки и экранизации. Роман довольно часто привлекал к себе внимание театра: 1880 г., Пушкинский театр А.А. Бренко (Москва; Порфирий — В.Н. Андреев-Бурлак, Аннинька — А.Я. Глама-Мещерская); 1910 г., Москва и провинция, версия актера Чаргонина (А. Александрович); 1931 г., МХАТ Второй, пьеса П.С. Сухотина «Тень освободителя» по произведениям «Господа Головлевы», «Губернские очерки», «Сказки», «Помпадуры и помпадурши», режиссер Б.М. Сушкевич, Иудушка — И.Н. Берсенев. В инсценировке МХАТа (1987 г.), осуществленной Л. Додиным, роль Иудушки играл И.М. Смоктуновский.

салтыков щедрин роман господа головлевы

Творчество писателя неотделимо от его жизненного пути и личных качеств, поэтому рассматривать историю создания романа «Господа Головлевы», на наш взгляд, необходимо параллельно с биографией Салтыкова-Щедрина.

Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин - литературный псевдоним, позднее прикрепленным к фамилии писателя и ставшей его полноценной частью) родился 15 (27) января 1826 г. в селе Спас-Угол Калязинского уезда Тверской губернии. Выходец из старинного дворянского, по матери - купеческого рода.

Семья будущего писателя отличалась суровыми крепостническими нравами. Мать, по происхождению из купеческой состоятельной среды» особенно была жестокой в обращении с крепостными и весь смысл своей жизни видела в увеличении богатства семьи. Современники рассказывают, что семья Салтыковых «была дикая и нравная; отношения между членами ее отличались какой-то звериной жестокостью».

Писатель на опыте жизни в родительском доме, а затем во время службы в провинции наблюдал все ужасы дворянского крепостного быта, диких семейных нравов. Щедрин начал себя помнить с момента, когда его жестоко высекли. «Было мне тогда, -- вспоминает он, -- должно быть, года два, не больше».

В 1838 году Михаил Салтыков поступил на третий курс Московского дворянского института, а через год его как одного из лучших перевели в Царскосельский лицей, где когда-то учился и Пушкин. Здесь юноша испытал огромное влияние статей В. Г. Белинского и начал писать стихи. В 1844 году Михаил Евграфович окончил Царскосельский лицей и определился на службу чиновником в канцелярии военного министерства. Связи с литературой, однако, не прервал. В лучших журналах того времени -- в «Отечественных Записках» и «Современнике» Салтыков печатал рецензии на вновь выходящие книги, Его особенно интересовали вопросы воспитания, книги для детей. В 1847 году появилась в печати первая повесть Салтыкова -- «Противоречия», а за ней (в 1848 году) и другая -- «Запутанное дело», в которых автор проповедовал идеи утопического социализма. Это привлекло к нему вполне закономерное внимание правящих кругов (в связи с событиями Французской буржуазной революции) и писателя ссылают в Вятку, где он и продолжает нести государственную службу. Ссылка продолжается до 1855 г.

Здесь Салтыков-Щедрин на личном опыте знакомится с помещичье-крепостнической Россией, сбытом чиновников и произволом административно-бюрократического аппарата. Эти живые наблюдения он отразил впоследствии в «Губернских очерках», они же нашли место и в других произведениях писателя, в том числе и в романе «Господа Гловлевы».

Вернувшись из ссылки в Петербург, Щедрин поступил на службу в министерство внутренних дел, а в 1858 году его назначили вице-губернатором в Рязанскую губернию. Но его деятельность на этом посту не пришлась по вкусу местным помещикам и губернатору, поэтому писатель переезжает в Тверь.

Весной 1862 года Щедрин уходит в отставку и посвящает исключительно литературе, сближается с кружком журнала «Современник» журнала.

Приход в «Современник» совершился в трудное время. Добролюбов в 1861 году умер, а Чернышевского в 1862 году арестовали и сослали на каторгу. Наступила жестокая политическая реакция. Обстановка в журнале была очень тяжелой, -- давила и угнетала цензура, а потому в 1864 году Щедрин решил прекратить литературную деятельность и вновь поступил на государственную службу по министерству финансов -- председателем казенной палаты в Пензе, а затем в Туле и Рязани.

Своеобразные особенности характера Салтыкова, проявленные им во время руководства важным правительственным учреждением в Туле, наиболее выразительные черты его личности были запечатлены служившим под его началом тульским чиновником И. М. Михайловым в статье, опубликованной в «Историческом вестнике» в 1902 г. Арсеньев К. К., Салтыков-Щедрин, СПБ, 1906. С. 32.

На административном посту в Туле Салтыков энергично и на свой манер боролся с бюрократизмом, взяточничеством, казнокрадством, стоял за интересы низших тульских общественных слоев: крестьян, кустарей-ремесленников, мелких чиновников.

Эти годы были временем его наименьшей литературной деятельности: в продолжение трех лет (1865, 1866, 1867) в печати появилась только одна его статья «Завещание моим детям» («Современник», 1866, № 1; перепечатана в «Признаках времени»). Но это ни в коей мере не следует расценивать в качестве охлаждения к писательскому творчеству: как только «Отечественные Записки» перешли (с 1 января 1868 г.) под редакцию Некрасова, Салтыков сделался одним из самых усердных их сотрудников, а в июне 1868 г. окончательно покинул службу и сделался одним из главных сотрудников и руководителей журнала, официальным редактором которого стал десять лет спустя, после смерти Некрасова. Пока существовали «Отечественный Записки», т. е. до 1884 г., писатель работал исключительно для них. Большая часть созданного им в это время вошла в состав следующих сборников: «Признаки времени» и «Письма из провинции» (1870 г., 1872 г., 1885 г.), «Истории одного города» (1 и 2 изд. 1870 г.; 3 изд. 1883 г.), «Помпадуры и Помпадурши» (1873 г., 1877 г., 1882 г., 1886 г.), «Господа Ташкентцы» (1873 г., 1881 г., 1885 г.), «Дневник провинциала в Петербурге» (1873 г., 1881 г., 1885 г.), «Благонамеренные речи» (1876 г., 1883 г.), «В среде умеренности и аккуратности» (1878 г., 1881 г., 1885 г.), «Господа Головлевы» (1880 г., 1883 г.), «Сборник» (1881 г., 1883 г.), «Убежище Монрепо» (1882 г., 1883 г.), «Круглый год» (1880 г., 1883 г.), «За рубежом» (1881 г.), «Письма к тетеньке» (1882 г.), «Современная Идиллия» (1885 г.), «Недоконченные беседы» (1885 г.), «Пошехонские рассказы» (1886 г.). Макашин С. А. Салтыков-Щедрин на рубеже 1850 - 1860 годов. - М., 1972. С. 112.

«Сказки», изданные особо в 1887 г., появлялись первоначально в «Отечественных Записках», «Неделе», «Русских Ведомостях» и «Сборнике литературного фонда». После запрещения «Отечественных Записок» Салтыков помещал свои произведения преимущественно в «Вестнике Европы»; отдельно «Пестрые письма» и «Мелочи жизни» были изданы при жизни автора (1886 г. и 1887 г.), а «Пошехонская Старина» - уже после его смерти, в 1890 г.

Здоровье Салтыкова , расшатанное еще с половины 70-х годов, было еще больше подорвано потрясением писателя от запрещения «Отечественных Записок» в 1884 г. «Болен я», - восклицает он в первой главе «Мелочей жизни», - невыносимо. Недуг впился в меня всеми когтями и не выпускает из них. Изможденное тело ничего не может ему противопоставить» Макашин С.А. Салтыков-Щедрин. Последние годы. - М., 1989. С. 126.. Последние его годы были медленной агонией, но он не переставал писать, пока мог держать перо, и его творчество оставалось до конца сильным и свободным; «Пошехонская Старина» ни в чем не уступает его лучшим произведениям.

Незадолго до смерти он начал новый труд, об основной мысли которого можно составить себе понятие уже по его заглавию: «Забытые слова» («Были, знаете, слова» - сказал Салтыков Н. К. Михайловскому незадолго до смерти - ну, совесть, отечество, человечество, другие там еще.. А теперь потрудитесь-ка из поискать!.. Надо же напoмнить!» Там же. С. 137.).

Он умер 28 апреля 1889 г. и погребен 2 мая, согласно его желанию, на Волковом кладбище, рядом с Тургеневым.

О большом интересе к творчеству Салтыкова-Щедрина, и признании его заслуг перед русской литературой можно судить уже по тому факту, что собрание сочинений писателя с приложением «Материалов для его биографии» вышло в первый раз (в 9 томах) в год его смерти (1889 г.) и выдержало с тех пор еще два издания. С того же момента стали появляться первые исследования по творчеству Салтыкова-Щедрина, статьи: «Литературная деятельность Салтыкова» («Русская Мысль», 1889, № 7 - перечень сочинений Салтыкова); «Критические статьи», изд. М.Н. Чернышевским (Санкт-Петербург, 1893 г.); О. Миллер «Русские писатели после Гоголя» (ч. II, Санкт-Петербург, 1890 г.); Писарев «Цветы невинного юмора» (соч. т. IX); Н.К. Михайловский «Критические опыты. II. Щедрин» (Москва, 1890); его же «Материалы для литературного портрета Салтыкова» («Русская Мысль», 1890, № 4); К. Арсеньев «Критические этюды по русской литературе» (т. I, Санкт-Петербург, 1888); его же «М. Е. Салтыков. Литературный очерк» («Вестник Европы», 1889, № 6); статья В.И. Семевского в «Сборнике Правоведения», т. I; биография Салтыкова, С.Н. Кривенко, в «Биографической библиотеке» Павленкова; А.Н. Пыпин «М.Е. Салтыков» (Санкт-Петербург, 1899); Михайлов «Щедрин, как чиновник» (в «Одесском Листке»; выдержки в № 213 «Новостей» за 1889 год). Сочинения Салтыкова переводятся на иностранные языки, хотя его своеобразный стиль и представлял для переводчиков чрезвычайные трудности. На немецкий язык были переведены «Мелочи жизни» и «Господа Головлевы», а на французский - «Господа Головлевы» и «Пошехонская старина».

Творчество Салтыкова-Щедрина, каждое его произведение и роман «господа Головлевы» в том числе, не раз становилось предметом жарких споров еще при жизни писателя. Враждебные сатирику литераторы и журналисты нередко извращали не только идейную направленность его произведений, но и его творческие принципы. Под их пером Щедрин представал как человек, стремящийся во что бы то ни стало «окарикатурить» действительность и якобы отступающий тем самым от правды жизни.

Дружественная писателю критика стремилась не только защитить его от этих нападок, но и осмыслить важнейшие художественные особенности его произведений. В выступлениях Н.Г. Чернышевского, Н.А. Добролюбова, Н.К. Михайловского, А.М. Скабичевского было высказано немало здравых соображений относительно тех или иных сторон сатирической поэтики Салтыкова-Щедрина. В частности по поводу романа «господа Головлевы» справедливо говорилось о том, что творческие принципы сатирика здесь были направлены на выявление жизненной правды, что «карикатуры» писателя не искажали действительность, а вскрывали ее глубинные закономерности М. Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников, 2 изд., т. 1 - 2, М., 1975. С. 90..

Таким образом, становится очевидным связь рассматриваемого нами в данном исследовании романа Салтыкова-Щедрина и его творческой биографии, поскольку темы и проблемы, затрагиваемые в нем, поднимались писателем в своем творчестве и до и после его написания, а сами «Господа Головлевы» органично вписываются в контекст литературной деятельности писателя, сатирических ее аспектов. Еще больше доказательств этому мы обнаружим, если более подробно остановимся на истории создания романа.

Она выходит за рамки обычных представлений о творческом процессе, когда контуры будущего произведения обозначаются при зарождении замысла. Дело не только в том, что в этом частном случае немалую роль сыграл излюбленный Салтыковым принцип циклизации.

Роман возникал как-то неожиданно. В недрах одного цикла, обычного сатирического обозрения, зарождается сначала замысел другого цикла, которому впоследствии суждено стать романом. При появлении первых глав «Головлевых» автор еще не знал, что он напишет роман. И вообще трудно сказать в каком направлении двигалось бы дальнейшее развитие замысла, если бы не сочувственные отзывы Тургенева, Гончарова, мнением которых при всех разногласиях расхождениях идеологического порядка Салтыков, по-видимому, дорожил и не прислушиваться к голосу которы не мог. На судьбу «Головлевых» особенно повлиял отзыв Тургенева.

Начало романа, очевидно, было заложено в 1872 году, когда Салтыков опубликовал в октябрьской книжке «Отечественных записок» очерк «Благонамеренные речи» с подзаголовком «Из путевых заметок». Первоначально очерк был задуман как самостоятельное произведение, в впоследствии, как это часто имело место у Салтыкова, стал началом нового большого цикла. Параллельно с заключительными очерками предыдущих циклов («Помпадуры и помпадурши», «Господа Ташкентцы») стали появляться в журнале и главы нового цикла. Вначале, как это нередко бывало у Салтыкова, автору еще не были ясны контуры будущего произведения. В течение четырех лет (1872--1876 годы) постепенно складывался цикл «Благонамеренных речей». В десятой книжке «Отечественных записок» за 1875 год был напечатан пятнадцатый по счету очерк из этого цикла под заглавием «Семейный суд». В это время, как можно судить из письма к Некрасову М. Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников, 2 изд., т. 1 - 2, М., 1975. С. 94., Салтыков был намерен написать еще только один очерк («Наследство», напечатанное в журнале под заглавием «По родственному»), и вполне возможно, что писатель ограничился бы этими отдельными эпизодами из жизни головлевской семьи.

Уже появление первой главы будущего романа («Семейный суд») вызвало горячие отклики современников. В ответ на восторженные письма Некрасова Салтыков писал: «Кажется мне, многоуважаемый Николай Алексеевич, что чересчур уж вы хвалите мой последний рассказ» Там же. С. 97.. «Семейный суд» был тепло встречен И. С. Тургеневым, И. А. Гончаровым, А. М. Жемчужниковым. «Вчера я получил октябрьский номер, -- и, разумеется, тотчас прочел «Семейный суд», которым остался чрезвычайно доволен,-- писал Тургенев Салтыкову. -- Фигуры все нарисованы сильно и верно; я уже не говорю о фигуре матери, которая типична -- и не в первый раз появляется у вас -- она, очевидно, взята живьем -- из действительной жизни. Но особенно хороша фигура спившегося и потерянного балбеса. Она так хороша, что невольно рождается мысль, отчего Салтыков, вместо очерков, не напишет крупного романа с группировкой характеров и событий, с руководящей мыслью и широким исполнением? Семейный суд мне очень понравился, и я с нетерпением ожидаю продолжения описания подвигов Иудушки».

Похвала такого взыскательного художника, каким несомненно считал Салтыков Тургенева, не могла не повлиять на дальнейшую судьбу романа. Помимо неоспоримых достоинств «Семейного суда», отмеченных в сочувственном отзыве Тургенева, по-видимому, повлияло и то обстоятельство, что в этом рассказе сатирические элементы сказались слабо и отчетливо выявились черты, сближающие Салтыкова с традициями русской реалистической прозы.

Вторая глава «Головлевых» («По родственному») также была встречена горячим одобрением Тургенева, Анненкова и др. Вскоре появилась третья глава: «Семейные итоги», заглавие которой, казалось, намекало на завершение головлевской хроники. Однако этого не случилось. Автор продолжал ее, и вскоре одна за другой были написаны и опубликованы четвертая («Перед выморочностью», в отдельном издании «Племяннушка») и пятая («Выморочный») главы. Предполагалось, что «Выморочный» будет последней главой. Вслед за ее публикацией в сентябрьской книжке «Отечественных записок» сообщалось о том, что «приготовляются к печати Эпизоды из жизни одного семейства» М. Салтыкова. Сообщение это (печаталось в объявлениях до конца года, №№ 9--12) дает основание думать, что автор собирался завершить головлевский цикл до того, как написал новый рассказ: «Семейные радости» (в отдельном издании романа «Недозволенные семейные радости»). При публикации его автор сделал к нему следующее примечание: «Прошу у читателей извинения, что возвращаюсь к эпизоду, которого однажды уже коснулся. После печати рассказа «Выморочный» («Отечественные Записки», 1876 г., № 8), не раз приходилось мне слышать, что я недостаточно развил отношения Иудушки к его новой, приблудной семье, в лице второго Володьки. А так как отношения эти, действительно, представляют в жизни Иудушки момент очень характерный, то я решился пополнить настоящим рассказом сделанный пробел. Для тех, которым история Иудушки успела уже прискучить, считаю не лишним заявить, что еще один рассказ -- семейная хроника головлевского дома будет окончательно заключена». Покусаев Е.И. «Господа Головлевы» М.Е. Салтыкова - Щедрина М., 1875.. С. 117.

Но... проходили месяцы, а обещанный автором рассказ все не появлялся в печати. И только в мае 1880 года, наконец, была опубликована заключительная глава «Решение» (в отдельном издании романа «Расчет») с подзаголовком «Последний эпизод из Головлевской хроники».

В том же году вышло первое отдельное издание «Головлевых», в котором журнальный текст подвергся значительной переработке. При сопоставлении первоначального текста с отдельным изданием романа иногда обнаруживаются существенные разночтения. Они идут главным образом по линии сокращения журнального текста, стилистической переработки, перестановки отдельных частей.

Б. М. Эйхенбаум указывал, что и после переработки текста в отдельном издании романа все же остались заметные следы первоначальной связи его с циклом «Благонамеренные речи» Колесников А. А. Переосмысление архетипа «блудного сына» в романе Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» // Писатель, творчество: современное восприятие. Курск, 1999. С. 128..

«Головлевы» действительно перекликаются не только с «Благонамеренными речами», но и с «Пошехонской стариной». В рассказе «Непочтительный Коронат» («Благонамеренные речи») упоминаются Иудушка Головлев, Арина Петровна и некоторые другие персонажи романа. В «Пошехонской старине» читатель вновь встречается со Степкой-балбесом и Улитушкой (Ульяной Ивановной). Язык Марии Петровны Воловитиновой в рассказе «Семейное счастье» («Благонамеренные речи») по своей специфической окраске напоминает язык Арины Петровны из «Головлевых» и Анны Павловны Затрапезной из «Пошехонской старины». Эти параллели, которые можно было бы продолжить, указывают на внутреннюю связь между этими тремя произведениями.

Параллели романа с биографией писателя проводят многие исследователи. Так, Макашин С.А. в биографии сатирика отмечает, что тот во все времена считал семью «центром жизнедеятельности человека», «последним убежищем», в которое человек «обязательно возвращается отовсюду, куда бы ни призывали его профессия и долг» Макашин С.А. Салтыков-Щедрин. Последние годы. 1875-1889. Биография. М., 1989. С.405.. А в период создания романа Салтыкову-Щедрину, находившемуся за границей на лечении, не хватало дома, семьи, ему казалось, что именно поэтому ему «плохо пишется», «недостает необходимых материалов о текущей жизни России», хотя в заграничный период было написано четыре из семи глав «Господ Головлевых» Бушмин А.С. Художественный мир М.Е. Салтыкова-Щедрина. Л., 1987. С. 160..

Многие исследователи отмечали, что обстоятельства автобиографического характера оказали существенное влияние на созревание и осуществление замысла романа, проникновение в содержание жизненных фактов и портретных черт из рода Салтыковых Наиболее подробно об этом написано в книге Макашина С.А. Салтыкова-Щедрин. Биография..

Образ Арины Петровны вобрал в себя впечатления писателя от властной фигуры его матери Ольги Михайловны, образ же Владимира Михайловича Головлёва близок отцу сатирика, Евграфу Васильевичу Салтыкову Там же. С.19-28..

Современница сатирика А.Я. Панаева вспоминала, что Иудушкой Щедрин звал одного из своих братьев, Дмитрия, которого через несколько лет «воспроизвел в «Головлевых» Панаева А.Г. (Головачева). Воспоминания. М.,1972. С.361.. «Даже язык Иудушки, - по мнению Е.М. Макаровой, - является, в основном, пародированной речью Дмитрия Евграфовича»Макарова Е.М. Жизненные источники образа Иудушки Головлева // Звезда. № 9. 1960. С.192..

Литературоведы, которые стали заниматься изучением творчества писателя после его смерти, ставили своей основной целью выявление и обнародование неизвестных и ранее не публиковавшихся произведений Салтыкова-Щедрина, а также произведения, напечатанные без подписи. Кроме того, необходимо было также собрать и прокомментировать их. А.Н. Пыпин положил начало этой работы своей книгой о Салтыкове-Щедрине, в которой подробно была рассмотрена журнальная деятельность писателя в 1863-1864 гг. Здесь были указаны статьи и рецензии, написанные Салтыковым-Щедриным для «Современника», проанализированы, сделаны выводы об особенностях творческой манеры сатирика.

Продолжателями исследования творчества Салтыкова-Щедрина мы можем назвать и К.К. Арсеньева, и В.П. Кранихфельда. Ими были введены в научный мир неизвестные ранее материалы, позволявшие по-новому взглянуть на писателя-сатирика. Также в их работах была предпринята попытка идейно-художественного осмысления своеобразия творчества писателя.

Большое место занимает произведение "Господа Головлевы". Центральный персонаж романа, Порфирий Головлев (Иудушка) стал образцом лгуна и празднослова, высшее наслаждение которого заключается в лицемерии и бесконечном издевательстве над окружающими.

2. История создания . Замысел написать большое произведение о жизни помещиков возник у Салтыкова-Щедрина в конце 50-х гг. XIX века. В основу романа легли отдельные рассказы о семье Головлевых, входящие в цикл "Благонамеренные речи". В течение 1875-1876 гг. одна за другой публикуются главы произведения. Окончание работы писателя относится к 1880 г.

3. Смысл названия . "Господа Головлевы " - это три поколения помещичьей семьи, описанных в романе. В самом названии заложена тонкая ирония автора, который ненавидел образ жизни провинциальных помещиков. "Господа" изображены в качестве вымирающего сословия, которое не приносит никакой пользы. К постепенному неизбежному "умертвлению" их приводит празднословие или запой.

4. Жанр . Социально-психологический роман

5. Тема . Центральная тема романа - обреченность помещичьего сословия. Жизнь за счет крестьян, находящихся в рабской зависимости, не может развить в человеке ничего хорошего. Начинается постепенное вырождение, ярче всего проявившееся в образе Порфирия Головлева.

В третьем поколении еще заметна тяга к какой-то иной жизни. Сыновья Порфирия, сироты Любинька и Аннинька стремятся во что бы то ни стало покинуть родовое имение. Но "головлевский гной" преследует их повсюду. Главным виновником смерти молодежи оказывается Иудушка, который, как паук, накидывает на всех свои петли.

6. Проблематика . Главная проблема романа заключается в том, что все его герои обречены на страдания с рождения. Между членами одной семьи не существует любви и уважения. У Порфирия эти чувства заменяются врожденной тягой к приобретению и накоплению богатства, которая скрывается за самым гнусным лицемерием.

Арина Петровна всю жизнь положила на "округление" своего хозяйства, но в итоге оказалась ни с чем. Даже в отношениях горячо любящих друг друга Любиньки и Анниньки наступает период, когда они перестают общаться. Камнем преткновения опять-таки выступают деньги богатых поклонников. В семействе Головлевых о родственных чувствах вспоминают только при серьезной опасности и близкой смерти. Но этот проблеск человечности всегда происходит слишком поздно.

Еще одной общероссийской проблемой, описанной в романе, является запой. К нему членов семейства приводит праздный образ жизни и отсутствие каких-либо четких целей. Самое страшное падение происходит с Аннинькой и Любинькой, которые мечтали о высоком искусстве, но также скатились до пьянства и разврата.

7. Герои . Арина Петровна, Порфирий, Степан, Павел, Аннинька и Любинька, Петенька и Володенька.

8. Сюжет и композиция . Роман начинается с достаточно благоприятного времени для семьи Головлевых. Арина Петровна - богатая и умная помещица, которая выгодно ведет хозяйственные дела семьи. Ее огорчает только сын - Степка-балбес. Некоторые опасения Арина Петровна испытывает по поводу Порфирия. Она уже замечает, что его льстивые речи представляют собой откровенное лицемерие.

Смерть Степана становится началом цепи бедствий, постигающих семью. Головлевы умирают один за другим. На этом фоне единственным довольным человеком остается Иудушка, который даже из смерти близких людей старается извлечь пользу. Он вполне мог спасти своих сыновей, но жадность перевесила в его душе все родственные чувства. Оставшись один, Порфирий постепенно начинает сходить с ума. Он тоже погружается в запой, но не от алкоголя, а от бесплодных фантазий.

Приезд смертельно больной Анниньки в какой-то момент пробуждает в дяде и племяннице родственные чувства. Но уже слишком поздно: последние Головлевы с головой погружаются в запой. В душе Иудушки перед самой смертью появляется желание посетить могилу матери. Побуждаемый этим порывом, он умирает в дороге. Аннинька также обречена, находясь в сильнейшей горячке. Роман заканчивается возвращением к теме ненасытной жадности. "Умертвлением" целого семейства крайне заинтересована ближайшая родственница Головлевых - "сестрица" Н. И. Галкина...

9. Чему учит автор? Салтыков-Щедрин показывает, что гибель провинциального дворянства неизбежна. Их бесполезная жизнь в "прахе" и "гное" никому не нужна. Помещики сами способствуют своему уничтожению, стремясь вырвать последний кусок из рук умирающих родственников.